Павел Егоров родом из столицы Чувашской Республики. В своей жизни ему удалось попробовать себя в разных сферах деятельности, включая работу на научно-экспедиционном судне и на полярной станции. Павел рассказал о том, какие документы и навыки потребовались ему для такой работы, о двух длительных полярных экспедициях, о рабочих обязанностях, трудностях, самых уникальных природных явлениях, о зарплатах полярников, надбавках и внутренних конфликтах на полярных станциях, а также о мечте поработать на краболовном судне.
Попал на научное-экспедиционное судно и отправился в Антарктиду
— Родом я из Чувашской Республики, из города Чебоксары. По образованию я повар-кондитер, также у меня есть неоконченное высшее образование по специальности «учитель ИЗО». Ну, а если говорить о курсах, которые мне довелось пройти, то это курсы моряка и фито-дизайнера.
До того, как я впервые попал на морское судно, я работал на разных работах в разных городах. Это были такие города, как Санкт-Петербург, Москва, Геленджик, ну и соответственно мой родной город Чебоксары. Я работал в самых разных сферах деятельности. Был барменом и официантом, работал в сфере продаж в качестве менеджера, был тату-мастером. А параллельно всему этому я пытался ещё и организовать свой собственный бизнес.
Меня сложно назвать моряком, так как я не очень много времени провёл в море. Да и в большей степени плавал я только потому, что мне довелось побывать в полярных экспедициях. О работе на торговых и промысловых судах я впервые узнал в 2018 году от своих судовых товарищей, во время того, как впервые пошёл полярную экспедицию в Антарктиду. Тогда я попал на научно-экспедиционное судно «Академик Фёдоров». Там мы должны были быть в качестве пассажиров, но мне посчастливилось вместе с этим устроиться на это судно сначала коком (судовым поваром), а потом продолжить работу повара уже на полярной станции. А второй раз в море я уже шёл в качестве кадета.
До того, как я впервые попал на морское судно, я работал на разных работах в разных городах. Это были такие города, как Санкт-Петербург, Москва, Геленджик, ну и соответственно мой родной город Чебоксары. Я работал в самых разных сферах деятельности. Был барменом и официантом, работал в сфере продаж в качестве менеджера, был тату-мастером. А параллельно всему этому я пытался ещё и организовать свой собственный бизнес.
Меня сложно назвать моряком, так как я не очень много времени провёл в море. Да и в большей степени плавал я только потому, что мне довелось побывать в полярных экспедициях. О работе на торговых и промысловых судах я впервые узнал в 2018 году от своих судовых товарищей, во время того, как впервые пошёл полярную экспедицию в Антарктиду. Тогда я попал на научно-экспедиционное судно «Академик Фёдоров». Там мы должны были быть в качестве пассажиров, но мне посчастливилось вместе с этим устроиться на это судно сначала коком (судовым поваром), а потом продолжить работу повара уже на полярной станции. А второй раз в море я уже шёл в качестве кадета.
Работал коком, кадетом и поваром на полярной станции
— Когда я был коком, работа на кухне строилась вахтовым методом. Я работал 6 часов через 6. То есть работа была цикличной. А будучи кадетом на судне, наш рабочий день начинался с 8 утра и заканчивался в 17.00 вечера. В портах и на швартовке вахта у кадетов была уже 6 через 6 часов. Было сложно так резко менять свой режим. Как только мы заходили в порт, то график сразу же менялся.
Например, я начал работать в 8 утра и должен был доработать до 5 вечера, но если к этому моменту мы зашвартовались, то работа продолжалась. То есть, работать мы должны были в прямом смысле слова без отдыха. Во второй раз на судне в мою функцию уже входило наблюдение за натяжением швартовых канатов, за трапом и за посещением судна.
Больше всего на судне меня смущало то, что когда ты находишься там в статусе кадета, то присутствует лёгкая дедовщина. Здесь очень важно быть нормальным парнем и уметь постоять за себя. Если ты умеешь грамотно отстаивать свою точку зрения и у тебя есть внутренний стержень, то всё будет в порядке.
А вот «морской болезни» у меня не было. Но как сказали мне ранее мои товарищи на судне, когда судно качает – плохо всем. Просто плохо всем по-разному. Кто-то по нескольку дней не отлипает от унитаза, а кого-то всего лишь немного мутит, но качку он переносит, стоя на ногах. К примеру, когда мы возвращались из экспедиции, мы попали в Южном океане в 8-балльный шторм. Он длился 4 дня. И вот тогда, плохо, действительно, было абсолютно всем.
Например, я начал работать в 8 утра и должен был доработать до 5 вечера, но если к этому моменту мы зашвартовались, то работа продолжалась. То есть, работать мы должны были в прямом смысле слова без отдыха. Во второй раз на судне в мою функцию уже входило наблюдение за натяжением швартовых канатов, за трапом и за посещением судна.
Больше всего на судне меня смущало то, что когда ты находишься там в статусе кадета, то присутствует лёгкая дедовщина. Здесь очень важно быть нормальным парнем и уметь постоять за себя. Если ты умеешь грамотно отстаивать свою точку зрения и у тебя есть внутренний стержень, то всё будет в порядке.
А вот «морской болезни» у меня не было. Но как сказали мне ранее мои товарищи на судне, когда судно качает – плохо всем. Просто плохо всем по-разному. Кто-то по нескольку дней не отлипает от унитаза, а кого-то всего лишь немного мутит, но качку он переносит, стоя на ногах. К примеру, когда мы возвращались из экспедиции, мы попали в Южном океане в 8-балльный шторм. Он длился 4 дня. И вот тогда, плохо, действительно, было абсолютно всем.
Вернувшись на большую землю, судно встречали дельфины
— Самый приятный случай на судне, который мне запомнился больше всего, это когда мы после экспедиции, спустя полтора года увидели большую землю, и при заходе в порт нас встречали порядка 60-70 дельфинов, которые провожали нас до самого порта. После длительной зимовки мне всё это показалось каким-то чудом. Я подумал, что вот он другой мир (улыбается).
Минимальная сумма, которую получали кадеты на судне составляла 500 евро. Это достаточно неплохая сумма по сравнению с тем, что порой получают кадеты на российских судах. Они там работают чуть ли ни за миску супа.
А матросы на нашем судне получали около 1500 евро. Плюс к этому они получали деньги за погрузку. Примерно 200-300 евро. Ну, и самая большая зарплата была у чифа (старпома) и мастера (капитана), она была в районе 5000 евро. На тот момент, когда я был кадетом и проходил практику на судне, я заработал около 100 тысяч рублей.
Минимальная сумма, которую получали кадеты на судне составляла 500 евро. Это достаточно неплохая сумма по сравнению с тем, что порой получают кадеты на российских судах. Они там работают чуть ли ни за миску супа.
А матросы на нашем судне получали около 1500 евро. Плюс к этому они получали деньги за погрузку. Примерно 200-300 евро. Ну, и самая большая зарплата была у чифа (старпома) и мастера (капитана), она была в районе 5000 евро. На тот момент, когда я был кадетом и проходил практику на судне, я заработал около 100 тысяч рублей.
«У меня была и есть мечта поработать на краболовном судне»
— Желание полноценно работать в море появилось у меня только в 2020 году, когда я пообщался с ребятами, которые работали на промысловом судне, а именно на краболове. У меня была и до сих пор есть мечта попасть именно на краболовное судно.
Когда я шёл в экспедицию, мне казалось крутым то, что, будучи моряком можно сменить локацию, можно сменить порты, то есть в работе есть какая-то динамика в отличие от работы на полярной станции. Ведь на полярной станции после того, как ты обоснуешься, уже начинается, так называемый, день сурка. А на судне всегда есть какая-то «движуха».
Но если честно, для себя я понял одно, что очень сложно попасть на работу в море без каких-либо связей. Если ты не живёшь в каком-то портовом городке, а живёшь где-нибудь в провинции, то попасть в первые на судно очень тяжело. Но, думаю, что в последующие разы с этим уже проще.
Я не могу сказать, у меня большой морской опыт. В общей сложности, если брать данные из моей мореходной книжки, я провёл в море около 6-7 месяцев. В общем-то, я не могу назвать себя моряком, я скорее полярник, хоть это и обобщённое понятие.
Когда я шёл в экспедицию, мне казалось крутым то, что, будучи моряком можно сменить локацию, можно сменить порты, то есть в работе есть какая-то динамика в отличие от работы на полярной станции. Ведь на полярной станции после того, как ты обоснуешься, уже начинается, так называемый, день сурка. А на судне всегда есть какая-то «движуха».
Но если честно, для себя я понял одно, что очень сложно попасть на работу в море без каких-либо связей. Если ты не живёшь в каком-то портовом городке, а живёшь где-нибудь в провинции, то попасть в первые на судно очень тяжело. Но, думаю, что в последующие разы с этим уже проще.
Я не могу сказать, у меня большой морской опыт. В общей сложности, если брать данные из моей мореходной книжки, я провёл в море около 6-7 месяцев. В общем-то, я не могу назвать себя моряком, я скорее полярник, хоть это и обобщённое понятие.
Самое сложное в экспедиции – полярные ночи
— По прибытии на место экспедиции, моя деятельность перетекала в работу поваром уже на полярной станции. Я кормил научных сотрудников. В мои обязанности входило приготовление завтраков, обедов и ужинов и сохранение пищи в течение года. Для того, чтобы быть поваром на полярной станции необходимо иметь образование в соответствующей должности, пройти медосмотр, собеседование. Из документов для работы нужно иметь оконченные курсы по ОСПС (охрана судов и портовых средств) и НБЖС (нормы безопасности жизни на море), так как в полярную экспедицию мы идём именно на судне.
Также для полярной экспедиции пригодится хорошая физическая подготовка. Но я думаю, что она никогда и нигде не будет лишней. А по поводу моральной составляющей, тут всё немного сложнее. Ты должен иметь стрессоустойчивость, понимать, что находишься в замкнутом пространстве, но при этом ты не должен вторгаться в личное пространство другого человека. Ты должен быть неконфликтным, доброжелательным и готовым прийти на помощь своим товарищам потому, что в экспедициях очень важны взаимопомощь и взаимопонимание.
Впервые в экспедицию я отправился в 2018 году. Мне понравилось то, что благодаря этому мне удалось посетить разные страны. Мы зашли в Германию, Южную Африку, Антарктиду. Я увидел вживую кучу животных, которых до этого никогда не видел, я увидел полярное сияние и другие красоты природы, которые в обычно жизни не увидишь.
Но самым сложным в экспедиции оказались полярные ночи. Полярная ночь длится порядка 3-4 месяцев, и в это время у человека апатия, меланхолия и хандра. В эти моменты нужно брать себя в руки и заставлять что-то делать.
Также для полярной экспедиции пригодится хорошая физическая подготовка. Но я думаю, что она никогда и нигде не будет лишней. А по поводу моральной составляющей, тут всё немного сложнее. Ты должен иметь стрессоустойчивость, понимать, что находишься в замкнутом пространстве, но при этом ты не должен вторгаться в личное пространство другого человека. Ты должен быть неконфликтным, доброжелательным и готовым прийти на помощь своим товарищам потому, что в экспедициях очень важны взаимопомощь и взаимопонимание.
Впервые в экспедицию я отправился в 2018 году. Мне понравилось то, что благодаря этому мне удалось посетить разные страны. Мы зашли в Германию, Южную Африку, Антарктиду. Я увидел вживую кучу животных, которых до этого никогда не видел, я увидел полярное сияние и другие красоты природы, которые в обычно жизни не увидишь.
Но самым сложным в экспедиции оказались полярные ночи. Полярная ночь длится порядка 3-4 месяцев, и в это время у человека апатия, меланхолия и хандра. В эти моменты нужно брать себя в руки и заставлять что-то делать.
В первой экспедиции провёл 19 месяцев, а во второй – 13
— В среднем зимовка в экспедиции длится год. Моя первая экспедиция продлилась 19 месяцев. Мой рабочий день на полярной станции начинался с 6 утра и длился примерно до 20.00-21.00 вечера.
А вот вторая экспедиция у меня была одиночной. Я отправился в Арктику на 13 месяцев. У меня был не очень хороший опыт в этой экспедиции, даже был суд с государством, который я, к сожалению, проиграл. Судился я потому, что в Арктике я в одного отработал 13 месяц без выходных. Я очень сильно перерабатывал по отношению к тому, что было написано в моём контракте.
В дальнейшем я не планирую ходить в экспедиции. Шаг судиться с государством поставил крест на моих дальнейших экспедициях, так как меня туда просто больше не возьмут. Да и особого желания у меня уже нет, поскольку последняя экспедиция была для меня хоть и интересной, но сложной.
Но несмотря на такую неприятную ситуацию, в последней экспедиции я всё равно был на хорошем счету и проявил все свои лучшие качества. А в Антарктиде я даже получил памятный значок участника экспедиции. Насколько я знаю, их анонимно дали всего двум людям из 32 человек. Я всегда показывал себя только с лучшей стороны.
А вот вторая экспедиция у меня была одиночной. Я отправился в Арктику на 13 месяцев. У меня был не очень хороший опыт в этой экспедиции, даже был суд с государством, который я, к сожалению, проиграл. Судился я потому, что в Арктике я в одного отработал 13 месяц без выходных. Я очень сильно перерабатывал по отношению к тому, что было написано в моём контракте.
В дальнейшем я не планирую ходить в экспедиции. Шаг судиться с государством поставил крест на моих дальнейших экспедициях, так как меня туда просто больше не возьмут. Да и особого желания у меня уже нет, поскольку последняя экспедиция была для меня хоть и интересной, но сложной.
Но несмотря на такую неприятную ситуацию, в последней экспедиции я всё равно был на хорошем счету и проявил все свои лучшие качества. А в Антарктиде я даже получил памятный значок участника экспедиции. Насколько я знаю, их анонимно дали всего двум людям из 32 человек. Я всегда показывал себя только с лучшей стороны.
Зарплата полярника зависит от количества экспедиций
— Обычно, когда на полярной станции заканчивался рабочий день, члены экспедиции ужинали и могли отдохнуть и поиграть в какие-то настольные игры. Кто-то смотрел сериалы, читал книги и так далее. Лично я занимался саморазвитием, так как очень хотел по возвращении домой стать лучшей версией себя. Я изучал английский язык, рисовал, читал книги и даже ходил в спортзал.
Ещё на полярной станции всегда есть такой интересный момент, так называемый спор, кто важнее – научные сотрудники или механики. С одной стороны, если бы не было науки, то на полярных станциях не было бы и механиков, не было бы дизелистов и обслуживающего персонала. А с другой стороны, думаю, что научные сотрудники должны по полной участвовать в общественных делах станции.
А что касается зарплат, то в среднем, полярник зарабатывает от 60 до 120 тысяч рублей в месяц. Это зависит от должности и от полярных надбавок. Каждые полгода надбавки растут на 10%. То есть, чем больше у тебя полярных экспедиций, тем больше у тебя зарплата.
Я всегда хотел совмещать путешествия и работу, так как путешествовать куда-то было мне не всегда по карману. А благодаря этой работе я смог совмещать приятное с полезным. Да, и вообще, полярников не так много.
За год примерно 400 человек из РФ посещают Антарктиду. Из моего города там было вообще всего лишь 2 человека, поэтому, конечно, я очень горжусь тем, что я был в Антарктиде и в Арктике. Я не говорю об этом всегда и везде, но когда в разговоре заходит речь об этом, то всегда с гордостью рассказываю о том, где мне удалось побывать. Думаю, близкие тоже мной гордятся.
Илона Ангел
Ещё на полярной станции всегда есть такой интересный момент, так называемый спор, кто важнее – научные сотрудники или механики. С одной стороны, если бы не было науки, то на полярных станциях не было бы и механиков, не было бы дизелистов и обслуживающего персонала. А с другой стороны, думаю, что научные сотрудники должны по полной участвовать в общественных делах станции.
А что касается зарплат, то в среднем, полярник зарабатывает от 60 до 120 тысяч рублей в месяц. Это зависит от должности и от полярных надбавок. Каждые полгода надбавки растут на 10%. То есть, чем больше у тебя полярных экспедиций, тем больше у тебя зарплата.
Я всегда хотел совмещать путешествия и работу, так как путешествовать куда-то было мне не всегда по карману. А благодаря этой работе я смог совмещать приятное с полезным. Да, и вообще, полярников не так много.
За год примерно 400 человек из РФ посещают Антарктиду. Из моего города там было вообще всего лишь 2 человека, поэтому, конечно, я очень горжусь тем, что я был в Антарктиде и в Арктике. Я не говорю об этом всегда и везде, но когда в разговоре заходит речь об этом, то всегда с гордостью рассказываю о том, где мне удалось побывать. Думаю, близкие тоже мной гордятся.
Илона Ангел
- Если вы хотите трудоустроиться и не знаете с чего начать, вам сюда
- Если вы трудоустроились, напишите в нашу редакцию
- Если вы столкнулись с мошенниками при трудоустройстве, подайте доклад о мошенничестве
