«Нельзя предсказать, каким будет мой день»: боцман Евгений о работе на контейнеровозе

Евгений Б. уже 13 лет работает в море. Его морской путь начался спонтанно, однако пройдя множество трудностей, он сумел по-настоящему полюбить морской образ жизни. Евгений рассказал о том, как случайным образом выбрал профессию моряка, о неприятных ощущениях после первого рейса, о смене должности на судне, необычных случаях, рабочем графике на контейнеровозе, о зарплате боцмана и достижениях благодаря работе в море, а также о планах на будущее.

— Родом я из Краснодара, но, как поступил в мореходку в Ростове, так и переехал туда, и живу в этом городе уже более 10 лет. По образованию я штурман, если быть точнее — техник-судоводитель. Но моя работа штурмана не увенчалась успехом. Отработав один контракт в должности «Junior Officer» или «принеси-подай» (смеётся), я понял, что эмоционально не смогу работать на «мостике». Мне нужна свобода действий, поэтому мой выбор пал на палубу.

В этом году исполнится 13 лет, как я в морской профессии. В перерывах между контрактами, конечно, пытался найти работу на берегу, но итог всегда один — море зовёт. Хотя о профессии моряка я узнал случайно. Моряков в семье у нас не было никогда. Мама — детский психолог, папа, как и у многих детей 90-х — космонавт (улыбается). Помню, как кто-то из знакомых говорил, что какие-то там люди покупают где-то там себе уже чуть ли не пятую по счёту квартиру, и что кто-то в семье у них моряк.

А поступать я изначально хотел вообще на другую специальность, вообще в другой сфере, не связанной с морем. Но там нужно было учить, готовиться к экзаменам, а я не хотел. И определяющим фактором стала лень. Из-за лени я поехал не на экзамен, а в Ростов. Поступил в мореходку. И также факультет выбрал, как пальцем в небо тыкнул — на судоводителя. Мама сказала: «А ты знаешь, что это?». Я ответил: «Нет, но интересно». Так и начался мой морской путь.

— На самом деле, мой первый опыт на судне был очень тяжёлым. Тогда мне было ещё 17 лет, у меня была первая практика. В то время, мало какие компании брали на практику несовершеннолетних. Я сам бегал по всему Ростову, ездил в близлежащие города. Звонил куда только можно было, просился на практику.

Ну, с горем пополам, я нашёл практику на сухогрузе. Попал я в море в первый раз в 2011 году. Мой первый сухогруз был в компании «Голубая волна». Это был сухогруз типа «Омский», «Фобус». Это был мой первый пароход в жизни, после которого я думал, что никогда больше не буду работать в море. Судно было совсем маленьким — 124 метра, и могло развалиться, наверное, от малейшей волны. Но мы ходили на нём даже в Ливию и в Европу заскакивали.

С горем пополам я прошёл на нём какую-никакую практику и чуть не потерял желание ходить в море. Я был кадетом, жил в госпитале, потому что у меня не было своей собственной каюты. Под окнами был топливный танк, испарения которого заходили мне в каюту. Я надевал на него пакет, а этот пакет ночью надувался, как привидение. Ну, было интересно.

Пароход был очень старый. Если не ошибаюсь, 1976 года постройки. Помню, что первый рейс был из Темрюка в Миссурату (Ливия) с грузом риса на борту. Я так ждал, когда закончится стоянка в порту, и мы выйдем наконец-то в море, а мне говорили, что на этом судне лучше стоять в порту.

И вот, наконец-то долгожданная команда «отдать швартовы», и мы выходим в море. По выходу в море боцман отправил меня на бак за инструментом. Спускаюсь в помещение, где хранился инструмент, а там воды по колено. Я бегом к боцману: «Боцман, тонем!». Он спрашивает: «Где?». Я говорю, что на баке по колено воды, а он: «Аааа, не страшно! Я там несколько раз пробоину заделывал».

И это был только третий день на судне и второй день в море. Тут я и задумался — а стоит ли в море ходить то? Но от этого и интересно: проблемы на судне только закаляют, это я потом уже понял.

— Основное требование для всех, кто хочет работать в море — это здоровье потому, что море не щадит. Причём не только физически, но и эмоционально очень влияет на человека. Нужно быть сильным. Все перемены, все трудности и лишения морской жизни сказываются на человеке. Отсутствие нормального сна, смена часовых поясов, тяжёлый физический труд. Поэтому я считаю, что здоровье — определяющий фактор. Потому как знания и рабочий опыт придут. Я не видел еще, чтобы с рождения человек мог писать и читать.

На сегодняшний день я работаю на контейнеровозе. Мы называем его «речной трамвайчик» потому, что рейсы именно такие. В день может быть и два порта, а может быть и два порта за три часа, может быть 10 портов в неделю. То есть линия очень короткая и быстрая, стоянки в порту максимум день, в среднем — это 6-12 часов, и поехали дальше (улыбается).

На «контейнере» жизнь кипит. Постоянная смена обстановки, постоянные порты, постоянные швартовки, постановки на якоря. Таким образом пролетает контракт потому, что постоянно картинка перед глазами меняется и день проходит быстро. Вот мы только вроде зашли в Шанхай, а уже смотришь — и к Корее подходим.

— Я работаю на контейнеровозе в должности боцмана. Боцман, он же дракон, он же Босс, а плохого боцмана называют бациллой (смеётся). Как говорится, на судне боцман в ответе за всё на свете. Поэтому предсказать как начнётся и как закончится мой день нельзя, так как всем что-то нужно.

Обычно мой день начинается с планирования работы со старшим помощником капитана, затем я собираю матросов и раздаю каждому задание, провожу инструктаж по технике безопасности, особенно для новоиспеченных моряков.

Боцман я строгий, матросы шутят, мол есть два Жени, один, который в комбинезоне злой, и Женя в обычный одежде, который отличный парень. Я считаю, что на судне нет такой должности как «крутой парень», поэтому объясняю парням, что их дома ждут и всегда говорю, чтобы они не забывали о своей безопасности. Море – штука непредсказуемая, поэтому отправляю людей работать парами, чтобы не потерялись.

После развода на работу, я начинаю обход всего судна, начиная с трюмов. Проверяю помещения подруливающего устройства и рулевого. После обхода иду смотреть, чем занимаются матросы, всё ли у них получается. Если есть кадеты, то уделяю им особенное внимание. Помимо, их основой профессии штурмана, нужно знать и азы палубной работы. Тут я выступаю в роли наставника. Важно, чтобы у молодых ребят не пропало желание ходить в море после их первого рейса, поэтому я стараюсь полезными знаниями подогреть их интерес к работе, чего не делали для меня в своё время.

— Просыпаюсь обычно я в 6 утра. Зарядка, водные процедуры. К 6:30 поднимаюсь на «мостик» к старшему помощнику, планируем рабочий день. В 7 утра завтрак. В 7:45 собираемся с матросами в курилке, пьём кофе, раздаю работу. С 8 утра до 17 вечера у нас рабочий день.

Как правило, у контейнеровозов переходы небольшие, но, если повезло с линией, то может быть и 2 недели. Это прям радость — работа без портов, то есть, рутинная работа. А может быть такое, что переход занимает не более 4-х часов.

Если судно на переходе в море, то после 17.00 вечера начинается ужин и свободное время. Ну, конечно, для всех, кроме тех, кто на вахтах. Кто смотрит фильмы, кто караоке поёт. Я предпочитаю уделять время спорту, а затем уже и просмотры фильмов, чтение книг, и, конечно же, разговоры с семьей — их тут не хватает ввиду разницы часовых поясов.

— На работе в море всегда есть позитивные и негативные истории. Позитивных у меня, к примеру, много, но, наверное, из самых запоминающихся случаев для меня стала ситуация, когда судно проходило экватор и мы праздновали день Нептуна. Переодевались в чертей, русалок и самого Нептуна. Конкурсы, барбекю, присвоение морских имён. В тот момент, в независимости от религий и культур, было всем одинаково весело и интересно, прям как одна большая семья, а на судне не всегда так.

Но помню также и один неприятный случай. Работал я тогда свой первый контракт в новой компании, уже в привычной для себя должности боцмана. Экипаж был преимущественно из Индии, из русскоговорящих был я один. Ввиду неопытности или нежелания вовлекаться в работы на палубе, старпом, тоже гражданин Индии, скинул всё на меня, включая операции с балластом.

Значит, история такова. Была линия где-то на севере Китая, зимнее время, пошёл я на обход трюмов, спускаюсь во второй трюм, а там воды мне по грудь. А ростом я 191 см. Прибегаю в надстройку, звоню старшему помощнику и говорю, что у нас похоже дырка из трюма, а балласт и вся вода идёт в трюм. Надо откачивать балласт, сливать воду из трюма и заделывать дырку. На что старпом мне ответил: «Ну занимайся, чем я тебе помогу».

Снарядился я в гидрокостюм, взял индийского матроса в помощь, ключи подавать. С горем пополам удалось вскрыть под водой балластный люк, подорвать его с помощью тали и слить воду. С контейнеров потом ещё потом два дня вода стекала. Возможно, кто-то получил чехол с «Алиэкспресс» с привкусом морской воды (смеётся). Зато теперь знаю сколько по времени гидрокостюм держит температуру в холодной воде. Опыт, как никак (смеётся).

— Сейчас работаю в смешанном экипаже. Из русскоговорящих я один. На борту филиппинцы, вьетнамцы, индонезийцы, поляки. Говорим все на английском, его я начал учить, ещё находясь на том старом судне, понимая, что без английского есть риск там и остаться.

Если говорить о зарплатах, то зарплата боцмана в месяц на балкерах составляет около 1800-1900 долларов, на контейнеровозах примерно 2200-2600 долларов, на танкерах — 2500-3000 долларов, на пассажирских судах норвежских судовладельцев может достигать 3500-4000 долларов, а если говорить про офшор, то около 5000 долларов.

Я бы хотел попасть на работу даже на норвежское рыболовецкое судно. Там, конечно, другая работа, другой «скилл моряков». Это как отдельная каста, но люди там остаются, так как платят там хорошо.

Сейчас, конечно, дефицит, как я считаю, в кадрах. Не все хотят в море и не все остаются. Зарплата складывается из опыта и отзывов о твоей работе. Если опыта хватает и есть кто скажет, что работал хорошо, то можешь и поторговаться с зарплатой.

Если из моих 13 лет брать посвященные морю, то в нём я пробыл чистыми около 7,5 лет. Скажем так, сейчас не заработать в России на обычной работе столько, сколько в море, поэтому, работая в море мне удалось купить квартиру, машину, а сейчас строим с женой дом. В путешествия ездить, конечно, это не максимум, хочется больше. Но без моря и этого бы не было.

Конечно, я и дома не сижу без дела, мне нужно движение. Кем я только не работал: и агентом по недвижимости, и логистом, и морским агентом, и даже работал руководителем по продвижению медиа-студии. Но через время начинаешь уставать от городской рутины и скучаешь по морю.

— Я давно говорю, что моряк — это не профессия, а образ жизни. Причём, не только ваш, но и близких. Жена выполняет ваши функции по дому, воспитывает детей. Например, я по сей день не знаю, что и где лежит в квартире, так как в море я полгода, а дома месяц-полтора. А не так давно я поймал себя на мысли, поднимаясь на борт — «Ну вот я и дома», а так не должно быть.

А в целом, по возвращении домой, я больше всего стараюсь проводить время с женой, потому как тяжело ей в ожидании 6-7 месяцев без меня. По приезде домой, мы стараемся выезжать в горы, на природу. Жена на море хочет, а я нет (смеётся).

Пока что я планирую и дальше работать в море, но ищу контракты короче, либо такие же по срокам как сейчас, но с большей оплатой, чтобы больше можно было побыть дома. Мы с супругой планируем детей. Хочется, чтобы они всё-таки видели папу в жизни, а не на фотографиях (улыбается).

Илона Ангел